9 глава
Руины грядущего 29 декабря. Ночь Гостиную окутывал полумрак, едва рассеиваемый мерцанием трёх свечей. В окно стучались иссохшие ветви, желающие спрятаться в доме от ветра и стужи. Стены пестрили дырами, через которые продувал ветер, издающий тонкий свист. Каил сидел на диване со рваной обивкой. Томясь от ожидания, наблюдал, как паучок плетёт узоры, и чувствовал себя этим насекомым – ничтожным и одиноким.
Миронов винил себя за то, что покинул «Синтез». Возможно, ещё неделя, месяц или полгода, и Спектра перестала бы убегать от чувств. Но Каил мог умереть раньше. Главный продолжил бы истязать экспериментами до тех пор, пока не вытянул все жизненные силы. Одержимость механиками у любимой тоже перечёркивала надежду на отношения. Очевидно, шансов нет, пока идёт война.
В комнату вошла Тина с подносом, на котором стояли фарфоровый чайник и две чашки. Посуда выглядела новой, до блеска начищенной, и не вписывалась в общий вид захудалой гостиной. Бывшая аккуратно поставила поднос на стол и, не отводя взгляда от Миронова, умостилась на кресле.
– Почему ты вернулся? Неужели, Спектра надоела? Хотя, я б на твоём месте в первый же день от неё сбежала.
– Она не может надоесть. Таких, как она, больше нет, и я бы за неё жизнь отдал. Ты говорила, что знаешь о моей связи с механиками, вот я и пришёл.
Бывшая перестала улыбаться. Она сдвинула брови к переносице и сжала кулаки, до боли впившись ногтями в ладони. С трудом удалось побороть нахлынувший гнев. Она видела, как горят глаза любимого, когда он говорит о Спектре, и хотела бы оказаться на её месте. Тину раздражало, что Каил одержим женщиной, которая его не ценит. Несправедливо.
Миронов верен до мозга костей, и пока в сердце любовь, не бросится в объятья других женщин. Поначалу он не понял Спектру и допустил, что всё дело в стервозном характере, но теперь, остыв и поразмыслив, пришёл к выводу: она права, сейчас – главное решить проблему с механиками, а чувства подождут. Совсем от любви отказаться Каил не мог. Если и стоило за кого-то бороться, то за наставницу. Она десять лет сражается на войне, не впуская людей в свою жизнь, полную кошмаров. Ни разу не отступила, хотя надежды победить изначально не было. Ни разу не заплакала. Она – героическая женщина, и проблема лишь в том, что ошиблась стороной и до сих пор считает, что, принеся в жертву себя и свои чувства, спасёт людей.
Каил не мог даже предположить, чем всё закончится, но одно знал наверняка: он хотел быть рядом со Спектрой и держать её за руку, когда «Синтез» потерпит крах, и механики обретут свободу.
– Всё расскажу, милый, но не сейчас. Боюсь, ты не поверишь.
– Я за эту неделю столько пережил, что готов в любую чушь поверить.
– Если бы всё было так просто… Тебе предстоит спасти механиков, а мы поможем. Прости, но это всё, что сейчас могу сказать.
Тина поднесла чашку к губам. Её руки дрожали, и несколько капель чая пролились на грудь. Бывшую переполнял страх, который она прятала за фальшивой улыбкой.
– Ничего нового, – он опустил глаза. – Зачем тебе вдруг понадобилось их спасать? Ты ж недавно хотела пустить их на детали.
– Я не собиралась убивать механиков. Они сами отдадут запчасти, если я им помогу.
– Ты с ними общалась?
Каил настороженно глянул на Тину. Он не знал, что хочет услышать в ответ. Надоело быть одиноким, чувствовать себя выродком, но если бывшая тоже имеет дар, то сколько ещё людей могут управлять механиками, и как много из них захотят использовать роботов в злых целях?!
– Ну я же говорила, что мы с тобой похожи. У меня есть некоторые способности, но с твоими не сравнятся. Потом сам всё узнаешь.
– Ладно, допустим. И у тебя есть план, как спасти механиков?
– Есть, но тебе не понравится. Придётся уничтожить «Синтез». Не просто убить несколько бойцов, а стереть в пепел всех, кто причастен к этой организации.
Тина устремила внимательный взгляд на Каила и замерла с чашкой у губ, так и не сделав глоток. Она пыталась заранее прочитать ответ по выражению лица, но у Миронова ни один мускул не дёрнулся. Даже глаза не отображали эмоций. Он просто оцепенел, как замирает человек, узнавший новость, которая не умещается в голове.
– Согласен. Главный не прекратит войну.
– Думала, ты будешь против.
– Я слишком долго был добрым.
Каил покинул комнату, оставив Тину в полнейшем недоумении. Он и сам не ожидал, что согласится убивать людей, но «Синтез» десять лет уничтожал пришельцев. «Синтез» отнял у него Спектру – единственную женщину, с которой Миронов хотел бы провести всю жизнь. Главный и его последователи – зло, а зло положено искоренять. Каил помнил слова наставницы о том, что нельзя всех спасти, не запачкав руки кровью. В нынешнем случае в крови придётся утонуть.
Зайдя в спальню, которую Тина отвела специально для него, Миронов рухнул на кровать. Закрыл глаза ладонями, но это не помогало уйти от мира и проблем. Каил не узнавал себя и чувствовал, будто внутри сидит монстр и, разрывая когтями плоть, пробивается наружу.
– Да что ж я делаю…
Он ринулся к двери и всем существом желал убедить бывшую, что план – отвратительный. Миронов схватился за металлическую ручку, на секунду замер, а потом вернулся на кровать.
План действительно ужасен, но иных вариантов не существует. Либо «Синтез», либо пришельцы – в одной вселенной они не могут вместе существовать.
Каил ударил себя рукой по лбу, а потом ещё и ещё, но идеи не появились. Он вскочил, одним махом перевернул стул и, сорвав с кровати одеяло, разодрал материал на куски. Свернул простынь в комок и с силой кинул в угол, всей душой ненавидя не только жалкий кусок ткани, но и весь мир. Что ж это за добро такое, если ради него приходится убивать людей? Чем отличается от зла? Только цели разные, а методы достижения одинаковые. Нельзя всех спасти.
Миронов схватил подушку, с треском разодрал наволочку. Перья взлетели под потолок и, подобно снегу, застелили комнату. Осознав, что больше нечего крушить, сел на кровать и обхватил голову руками. Пульс стучал в черепной коробке, а лицо пылало, словно посыпали красным перцем.
– Ты в порядке? – Каил услышал голос Тины.
Он не заметил, как она вошла, и пожалел, что не запер дверь.
– Оставь меня.
Она села на кровать и обняла любимого. Миронов выскользнул из её рук и посмотрел диким взглядом, вызвав у неё волнение. Сейчас ему противны нежности, тем более от бывшей, а дебильные вопросы дико раздражают.
– Конечно же, я в порядке. Мне всего лишь предстоит уничтожить несколько сотен людей и убить женщину, которую я люблю! Что со мной может быть не так?
– Знай, ты поступаешь правильно. Ты спасёшь от гибели целую расу.
Она смотрела робко, немного приподняв брови. Если б Каил не знал Тину, то решил, что она искренне сочувствует. Но тут дело в другом – бывшая переживала, что её план провалится. Она всегда думала только о себе. Даже любовь к Миронову всего лишь фальшивка, очередная игра, в которую Тина хотела выиграть. Каил оказался единственным мужчиной, который не поддался на чары, и это не давало ей покоя.
– Почему именно я? Какого хрена мне досталась эта долбанная миссия? Вдруг я не справлюсь, и ты сделала ставку не на того «жеребца»?
– Не я делала ставку.
– Ну надо же, и что ж ещё я сегодня узнаю? А впрочем, не важно. Прощай.
Каил схватил из шкафа кожаную куртку и пошёл к двери.
– И куда ты?
– Без разницы. Лишь бы от вас подальше. Осточертело мне всё.
Каил выбежал из хрущёвки и направился в лес, в котором мечтал заблудиться и сдохнуть от холода. Он впервые не знал, что делать: любой его выбор вёл к смерти сотен, а то и тысяч существ. Пришельцы заслуживали жить не меньше, чем люди, но и бойцы «Синтеза» не виноваты, что их предводитель – гниль. Миронов мог убить Главного, но это ничего бы не изменило. На его место пришёл бы новый тиран. Всегда найдётся тот, кто захочет уничтожить механиков. Каил понимал, что руководит людьми: они боялись неизвестного, опасались расу, превосходящую их в силе. Им плевать, что роботы безобидны.
Ноги вязли в сугробах, но Миронов продолжал бесцельно идти вперёд. Он хотел, чтобы медики оставили в покое, и всё как-то само разрешилось, но понимал, что из-за его бездействия тоже кто-то умрёт.
Каил врезался во что-то твёрдое и рухнул на снег. Посмотрев наверх, увидел механика, который неподвижно стоял и словно ждал, пока об него кто-то лоб разобьёт.
– И ты туда же… Тебя что, медики за мной послали? Я могу хотя бы час побыть один или вы скоро и в душе за мной станете следить?
Робот, как всегда ничего не ответил и сел на колено, протягивая руку к Миронову. Механик не обращал внимания на протест и дотронулся до его головы.
Через секунду Каил оказался на улице Эдемиона, но всё выглядело иначе. Полуразрушенные многоэтажки напоминали опустевшие ульи. Их покрывали глубокие трещины, а вместо стёкол зияли дыры с осколками по краям оконных рам. В лицо дул ветер, вздымающий песок, и доносил падальный смрад. Некогда разноцветные деревья утратили листья и оголили сухие ветви, тянущиеся к серому, мёртвому, к покинутому солнцем небу.
Каил поднимается с земли и медленно ступает по тротуару, оглядываясь в поиске людей, но улицы пустынны: ни машин, ни животных, никаких признаков жизни. Птицы замолкли, и даже вездесущие мухи не жужжали. Казалось, из мира вытянули душу и оставили умирать в одиночестве.
Под ногами зашелестела газета, покрытая грязью. Миронов поднял её, обратив внимание на первую полосу с портретом Главного и с текстом: «Пришельцы среди нас! На протяжении десяти лет корпорация "Синтез" отважно противостояла монстрам, обеспечивая нам безопасность. Теперь настало время нам присоединиться к "Синтезу" и дать отпор механикам. Мы не должны оставаться равнодушными! Мы обязаны защитить наши семьи и показать пришельцам, что человечество не падёт на колени. Грядёт война, в которой мы положим свои жизни, но уничтожим монстров и обеспечим нашим детям светлое будущее. Нас не одолеть!».
Газета датировалась 1 января 2150 года. Ещё пять минут назад Каил находился в декабре 2149. Он не мог поверить, что попал в будущее. Хотя, телепортация тоже не нормальное явление, но, одно дело перенестись в пространстве, и совсем другое – путешествовать во времени. Миронову казалось, что ещё капля, и сойдёт с ума. Человеческий мозг не способен выдержать столько феноменов сразу. Люди впадали в безумие даже от встречи с призраком, который на деле оказывался игрой теней или наволочкой, сорванной ветром с верёвки.
Впрочем, Каилу не до чужих проблем. Он думал, куда исчезли люди. То, что «Синтез» начал полномасштабную войну, его не удивило, но не мог же город за несколько дней или недель превратиться в груду бетонных блоков, покинутую жильцами! Элите некуда бежать. Они сами заточили себя в «тюрьму», отгородившись от мира стеной из стали. Появись богачи на территории колоний – на их головы тут же откроется охота. Рабы винили элиту во всех бедах и жаждали мести за смерть своих отцов и матерей.
Миронов бродил по улицам, ощущая, как душу гнетёт мертвецкая тишина. Магазины пустовали, а полки перевёрнуты, словно люди впопыхах сметали всё без разбору. Машины брошены, некоторые с ключами в зажигании. У жилого дома стояла детская коляска с обугленными краями и сломанными шасси. Рядом лежала игрушка – обычная кукла барби с зелёными волосами, одетая в розовое платьице. Вряд ли засохшие капли крови на её одежде задумывались производителями.
Каил забрался на крышу двадцатиэтажного здания, чтобы осмотреть окрестности. Из тридцати тысяч людей хоть кто-то должен был остаться. Миронов направился к краю, игнорируя дурное предчувствие. Он бы хотел вернуться на улицы, отыскать механика и просить, чтобы робот отправил в настоящее. Однако, любопытство пересиливало.
Миронов сделал шаг, затем ещё и ещё, устремляя взгляд вдаль. Перед глазами предстало бесплодное поле, усеянное валунами. Оно, подобно забору, окружало колонии и, казалось, не имело края. Присмотревшись, Каил понял, что это не камни.
Надгробия. Тысячи, миллионы могил, появившихся всего за несколько недель. И ни одной живой души.
За спиной раздался знакомый скрип, и Миронов кинулся к механику:
– Это ведь не будущее, а просто видение? Так? Что вообще здесь произошло? Почему вокруг одни могилы?
Робот безмолвно указал рукой направо. Каил повернулся и узрел массивное здание с разрушенными последними этажами, словно пострадавшее от бомбы. На верёвке болтался изорванный и обгоревший флаг со знакомым символом – трёхцветной буквой Z.
– Неужели Главный принёс в жертву целый город…
Устремив взгляд в небо, Миронов заметил что-то за облаками. По очертаниям предмет напоминал железную птицу, которую Каил видел в космосе. Одно крыло отсутствовало, как и носовая часть объекта. В небе летало множество осколков, металлических деталей, заслоняющих солнце.
– Он всё-таки этого добился! Ублюдок! Надеюсь, он сгнил в трущобах. А со Спектрой что?
Механик дотронулся до головы Каила и перенёс в другое место.
Землю окутывал туман, скрывающий под собой множество надгробий. Перед Мироновым один из миллиона секторов нового кладбища, ничем не отличающийся от других. Деревянные кресты, сооружённые с помощью двух веток и верёвки; валуны. Никаких цветов, оградок, трогательных стихов. Только свежевскопанная земля, превратившаяся в слякоть из-за ливня.
Каил сделал шаг к могиле, на которую указал робот. Колени дрожали и ноги становились ватными. Комок подкатывал к горлу, а стук сердца учащался. Миронов посмотрел на надгробие. В глазах поплыло. Нет, такого не может быть. Невозможно! На камне выгравировано: «Здесь покоится Каролина Жукова (12.11.2122 – 21.03.2150)».
Он закрыл глаза, не в силах видеть могилу любимой. Воздух стал тяжёлым, каждый вдох давался с трудом, и хотелось вовсе перестать дышать. Каил сел на землю, уставившись в одну точку. Казалось, это ночной кошмар, после которого проснёшься с улыбкой и спустя день забудешь. Вот бы вся жизнь оказалась просто сном. Вот бы мечты оказались реальностью.
– Я ведь могу это изменить? Она будет жива, если я остановлю «Синтез»?
Миронов смотрел на робота широко распахнутыми глазами, позабыв, что механики не разговаривают. Каил предпочёл бы не видеть последствий войны и жить надеждами на светлое будущее. Он впервые решил, что его дар – его проклятье. Земля без людей казалась тюремным карцером, из которого не сбежишь.
– Верни меня обратно!
Механик повиновался, и через мгновенье Миронов приземлился на поляну. Каил рванул обратно к медикам, не желая попусту тратить время, которого осталось немного. Если верить газете, война начнётся на днях.
